До уровня Северной Кореи не опустимся, но работать придется в два раза больше - Заусаев

Уход с российского рынка ряда зарубежных компаний и рост цен на продукты может оказаться только первыми признаками затяжной экономической изоляции, считают экономисты. По словам доктора экономических наук, профессора Вадима Заусаева , к концу третьего — началу четвертого квартала можно ожидать, что система, при который экстренно латаются дыры в долгосрочной перспективе не сможет обеспечивать стабильность экономики. Так что падение не менее, чем на 20% от текущих показателей вполне вероятно. При этом, Дальний Восток, несмотря на отдаленное географическое положение, может оказаться в числе регионов, на котором негативные последствия санкций отразятся в наибольшей степени. Решение проблемы эксперт видит в создании четкой национальной стратегии, в которой подобно плану будут отмечены ключевые точки роста и пути их достижения. Ресурсный потенциал Дальнего Востока достаточно богат, поэтому главная задача состоит в том, чтобы ими правильно распорядиться, заявил Вадим Заусаев в интервью руководителю ИА AmurMedia Андрею Швецову .

— Вадим Константинович, как вы могли бы оценить нынешнее положение России на мировой арене и что в сложившихся условиях могло бы наиболее эффективно стимулировать восстановление нашей экономики?

— Нам противостоит экономика стран, в 25 раз превышающая российскую. У них колоссальные резервы, чтобы нас "придавить". Противостоять с помощью инструментов и механизмов, экономической политики необходимо, но такую неравную борьбу мы не выиграем однозначно. Думаю, они не отступят, потому что на кон поставлено коллективное мнение всего Запада. В связи с этим считаю, что реализовать свой потенциал мы можем только за счет человеческого фактора. Он, в свою очередь, мог бы ориентироваться на интересную крупную идею, как это уже было в нашей истории, как пример, построение условного коммунизма, где от каждого по возможностям и каждому по потребностям.

Эта идея завораживала наших людей, и те, кто был вокруг нас, могли нас не любить, но нас уважали.

— Иногда кажется, что сегодня каждый живет одним днем, потому что людт не знают к чему готовиться. Можно ли в нынешних условиях вообще что-либо планировать с точки зрения экономических показателей?

— Вся проблема российской экономики — это то, что мы жили одним днем, не думая о перспективе. Как раз формулирование национальной идеи и позволит человеку видеть перспективу в национальном масштабе. Это позволит выстраивать планы, пусть не на 10-20 лет, как при социализме, но хотя бы на 5-10 лет.

— Не складывается ли у вас впечатление, что текущие антикризисные меры — это скорее латание дыр, нежели какие-то долгосрочные решения, которые приведут к росту?

— Складывается. Наше правительство не было готово к такому повороту событий. Сейчас идет сложный двухмесячный период. Америка с Европой объединились против нас. И надо признать, что противостояние с западом у нас не на год и не на два, а на десятилетия, если мы хотим Россию сохранить. Некоторые думают, что все образуется через месяц-два-три. Что мы победим, и все начнется. Не факт... Половина мира против нас ополчилась. Американцы выиграли дебют. Но, как показывает практика, дебют мы часто проигрываем, и уже в последующем находим себя.

— Может ли такая большая страна как наша сегодня существовать с закрытой экономикой? Или нам грозит превращение в банановую республику?

— Однозначно можно сказать, что локализация и уход из международного сообщества скажется отрицательно, но ресурсы нам позволяют компенсировать эти недостатки. Поэтому до уровня банановой республики и Северной Кореи мы не опустимся. Однако будет тяжело, будет сложнее, придется работать в два раза больше. К сожалению за эти 30 лет мы развратились, и для того, чтобы полноценно включить в дело такой ресурс как "труд" нужно нечто объединяющее и скрепляющее. Поэтому я и говорю о национальной идее.

— Уже несколько десятилетий говорят про разворот России в Азию. Мы же понимаем, что у нас определенный имидж в мире — страна-сырьевой придаток. Ждут ли нас с таким имиджем в Азии? И насколько успешно мы сможем развиваться?

— В Азии, особенно в Китае, нас однозначно ждут именно как сырьевой придаток. Опыт рыночных преобразований в Китае показал себя за эти 30 лет. Помните, что было с ним в 90-е и 00-е? И что сейчас... Конечно, они будут нас эксплуатировать по максимуму. Они партнеры, а не друзья. Друзья у нас белорусы. А партнер всегда руководствуется экономической выгодой. Однозначно, сырье, богом данное, надо использовать. Но не только сырье. Прежде всего нужно бороться с голландской болезнью, и санкциями, и заняться развитием перерабатывающего производства. 

— Какие перспективы в этих условиях у Дальнего Востока и как это все скажется на Хабаровском крае в частности?

— Сейчас будет тяжелее по сравнению с тем же 2008 годом. потому что мы не справились с демографическим оттоком. Качество жизни на Дальнем Востоке по-прежнему хуже, чем в средней России. И отток населения будет продолжаться. Если народ почувствует еще большее давление Китая, этот отток только усилится.

— С одной стороны у нас есть ресурсы и возможности, чтобы за счет них поднимать Россию-матушку. С другой стороны людей нет, особенно квалифицированной рабочей силы. И мы вынуждены использовать китайскую и вьетнамскую. Чтобы Дальний Восток вышел на новый этап развития, нужны колоссальнейшие вложения в экономику и в человека особенно. Я говорил, что дальневосточные надбавки надо платить. А где их взять? Бюджет будет трещать по швам.

— Правительство России представило стратегию развития Дальнего Востока. Сможет ли она улучшить ситуацию и дать понимание людям, для чего мы тут работаем и что мы охраняем?

— При разработке стратегии необходимо сперва определиться с ролью Дальнего Востока. Я разрабатывал три сценария развития. Один из них предполагал концессию для зарубежных стран. Это самый выгодный экономический сценарий. Мы отдаем в долгосрочную аренду земли с природными ресурсами, они тратят средства на оборудование и привлечение людей, а мы только стрижем купоны. Не исключено, что на какой-то этап на 10-20 лет Дальний Восток пойдет по второму сценарию. Придется привлекать Индию, Китай, Вьетнам. они будут использовать наши трудовые, природные ресурсы, капитал... Но в конечном счете это ведет к экономической потере Дальнего Востока.

— Можно ли сказать, что В ДФО еще более-менее сохранена экология? Если да, то может ли это стать нашим конкурентным преимуществом?

— В принципе да, но сделать это будет сложно. Возьмем, например, лес. Во всем мире давным-давно эксплуатируют воспроизводимые леса. А у нас всегда было естественное воспроизводство, потому что искусственное — это 60-80 лет вкладывания денег. Сделать это на государственном уровне, как в некоторых странах вроде в Германии можно. Волевым началом мы воспроизводим лес на юге Дальнего Востока. Плантации лиственницы и других быстрорастущих пород можно использовать для целлюлозы... Но это вложение на 40 лет, а у нас каждая копейка на счету сейчас.

— А наука и технологии могут в таком случае стать нашим козырным преимуществом и основным продуктом, который мы могли бы развивать и продавать? 

— Научно-технический прогресс необходим однозначно. мы же будем закрыты, получать технологии из-за рубежа не сможем. Нам надо делать свои технологии. Должна быть поставлена задача "надо". Как делать и какими инструментами. Думать, как привлекать мозги. Все мои лучшие аспиранты уехали в Санкт-Петербург и Москву. Для того, чтобы люди не уезжали за рубеж, и как минимум остались в России, а лучше на Дальнем Востоке, опять же нужна национальная идея, чтобы молодой человек верил, что Дальний Восток необходим для России как палочка-выручалочка.

— Сейчас мы видим, что цены поднялись на 20-30%, все думают, что это и есть кризис. А эксперты считают, что это даже не начало. На вам взгляд, что сейчас необходимо делать для краткосрочного и долгосрочного роста экономики?

— Надо признать, что процесс это длительный. Надо готовиться к затягиванию поясов. Но чтобы человек воспринял это затягивание поясов и засучивание рукавов, ему надо знать, ради чего все это делается. Ради какой-то идеи? Национальной идеи. Мобилизационная экономика предполагает концентрацию ресурсов и четко расставленные приоритеты.

— То есть сегодня нужно срочно начать заниматься разработкой национальной идеи и стратегии развития России?

— Верно. В конечном счете каждый должен думать не о судьбе одного региона, а о судьбе России. Понятно, что регион российский, но надо, чтобы он и в будущем оставался российским. Надо его поддерживать, население поддерживать. К сожалению придется засучить рукава. И на Дальнем Востоке это будет непросто. Потому что условия сложнее, чем в европейской части. Но зато мы далеко от границы с Украиной. Сейчас шутка ходит. Если раньше Дальний Восток был у черта на куличках, то сейчас у Христа за пазухой.